Алладин и волшебная лампа
Давным-давно в одном персидском городе жил мальчик по имени
Аладдин. Отец у него умер, и мальчик с матерью жили в нужде и печали. Однажды на
рассвете Аладдин вышел из дому поискать какую-нибудь работу: иногда богатые люди
заставляли его подмести лавку или выбить пыль из ковра. "Может, и сегодня мне
удастся подработать", — думал Аладдин, шагая по улице. Но вдруг какой-то
незнакомый человек остановил его, крепко обнял и воскликнул:
— Не ты ли Аладдин, сын моего брата? Слава Аллаху! Я нашёл тебя, и теперь у
меня гора с плеч свалилась. Ты будешь моим наследником! Веди меня к своей
матери.
Аладдин отвёл незнакомца к матери, и тот рассказывал ей так подробно о
молодости её покойного мужа, что бедная вдова наконец поверила его словам.
Незнакомец сказал, что он дядя Аладдина.
— Не удивляйся, что ты меня никогда не видела, — успокаивал он вдову. — Я
уехал отсюда много лет назад и путешествовал тридцать лет. Все родные думали,
что я давно умер.
Вдова предложила гостью горсть заплесневелых фиников — другой еды у неё в
доме не было. Но он отказался и сунул ей в руку золотой.
— О сестра, купи на эти деньги красивую одежду для Аладдина. Вечером я зайду
за ним и теперь уже сам позабочусь о своём племяннике.
Как только мать услышала, что ей так скоро придётся расстаться с Аладдином,
она залилась горячими слезами. Но чужеземец воскликнул:
— О чём ты плачешь? Ведь я сделаю твоего сына богачом!
Мать успокоилась и побежала в лавку: ей не терпелось разменять золотой и
купить кое-какие необходимые вещи. Ведь они с сыном так нуждались! Прежде всего
она выбрала красивую одежду для Аладдина, чтобы дяде не пришлось за него
краснеть.
Вечером чужеземец снова заглянул в их домик и уже с порога крикпул:
— Поторапливайся, Аладдин! Мы сейчас же отправляемся в путь! Мать поверила
всему, что пообещал чужеземец, и без слез рассталась с Аладдином.
— Да продлит Аллах твою жизнь, о добрый человек! — сказала она на прощанье
родственнику.
Чужеземец повел Аладдина за город и стал водить его по прекрасным садам, в
которых росли развесистые деревья и редкие цветы. Аладдин как зачарованный
смотрел на душистые нарциссы и жасмин, на деревья, усыпанные дивными плодами, на
фонтаны, из которых били розовые и зеленоватые струи воды и освежали воздух.
Не успел Аладдин прийти в себя, как настала ночь. Цветы благоухали ещё
сильнее, а в кустах жасмина запели соловьи. Мальчика клонило ко сну, и он
спросил у дяди, можно ли ему лечь спать.
— Нет, нам нужно идти дальше, — ответил чужеземец. — Ты не пожалеешь об этом,
Аладдин. Если ты во всём послушаешься меня, тебе будут принадлежать ещё более
прекрасные сады.
Они пошли дальше. Деревья начали редеть, и вскоре Аладдин с чужеземцем
очутились на равнине, посреди которой возвышался холм. Они поднялись наверх, и
тут дядя приказал Аладдину натаскать кучу сухих сучьев. Потом чужеземец развёл
костёр, бросил в огонь несколько зёрнышек ладана, а когда поднялся дым, он начал
делать руками странные движения и бормотать чудные заклинания. У Аладдина даже
мороз по коже пробежал. И он бы наверняка умер от страха в ту же минуту, если бы
знал, что чужеземец только выдаёт себя за его дядю. В самом деле это был злой
волшебник и хитрый колдун из далёкой страны Ифрикии. Бедный Аладдин не
догадывался, что замышляет дядя. А колдун пришёл на этот холм за кладом. Из
волшебных книг он узнал, что открыть клад может только мальчик Аладдин.
И вдруг волшебник поднял руку. Засверкали молнии, раздался оглушительный
грохот, и земля расступилась прямо у его ног. Аладдин упал на землю и заткнул
себе уши. Волшебник схватил его за шиворот, поднял и закричал страшным
голосом:
— Чего ты боишься, дурень? Ведь всё это делается для твоего блага!
Аладдин дрожал от страха и едва сдерживал рыдания, чтобы дядя (а ведь он всё
ещё верил, что незнакомец родной брат его отца) не рассердился на него ещё
больше.
— А теперь делай, что я тебе прикажу! — сказал волшебник. Он подтолкнул
Аладдина к отверстию в земле, показал ему каменную плиту с железным кольцом
посредине и приказал:
— Возьмись за кольцо и подними камень!
Аладдин не стал спорить, а про себя подумал: "Где уж мне поднять такой
огромный камень!" Но он без труда поднял его. Под камнем была большая круглая
яма, а в глубине Аладдин увидел узкую лестницу, которая вела в подземелье.
— Будь осторожен, — предупредил волшебник. — Спустись по этой лестнице,
сверни в коридор, так ты дойдешь до комнаты, где стоят серебряные вазы. Не
смотри на них, иди в другую комнату, там будут золотые вазы, но не смей
засматриваться, иди дальше; в третьей комнате зажмурь глаза, чтобы тебя не
ослепили вазы, усыпанные драгоценными камнями. А остановишься ты только в
четвёртой комнате. Там под потолком висит лампа. Сними её и принеси мне.
Потом волшебник надел Аладдину на палец толстый перстень и сказал
ему:
— Если с тобой приключится какая-нибудь беда, поверни перстень, и он выручит
тебя.
Аладдину ничего другого не оставалось, как спуститься вниз. По ступенькам он
дошёл до коридора, из коридора попал в первую комнату, из первой во вторую,
потом в третью; за всё это время Аладдин ни на что не взглянул и только в
четвёртой комнате он робко осмотрелся по сторонам.
В комнате было пусто, и только под самым потолком висела старая медная лампа.
Аладдин снял её, сунул за пазуху и пошёл обратно. Но в соседней комнате ему
пришлось зажмурить глаза: драгоценные камни сверкали так ярко, что их сияние
чуть не ослепило его. Аладдина разбирало любопытство, с зажмуренными глазами
пробрался он в тот угол, откуда лился самый яркий свет. Там он нащупал вазу,
усыпанную гладкими камнями величиной с голубиное яйцо, а может быть, и ещё
больше. Мальчик
ощупывал вазу и вдруг почувствовал, как один камень отвалился и остался у
него в руке. Аладдин испугался, но всё же он не бросил камень, а спрятал его под
халатом. Потом мальчик быстро пробежал по комнатам, выбежал в коридор и начал
подниматься по каменным ступеням.
— Где ты так долго пропадал? — закричал рассерженный волшебник. Глаза его так
гневно засверкали, что Аладдин испугался и не мог сдвинуться с места.
— Вылезай и давай сюда лампу! — приказал волшебник, но Аладдин со страху не
мог сделать ни шагу.
Волшебник замахнулся на него, но спуститься вниз он не мог: в этомто и было
всё дело. Ведь если бы колдун мог спуститься за лампой сам, он бы не стал
разыскивать Аладдина.
Волшебник ругался и просил, умолял, угрожал, засыпал мальчика обещаниями, но
Аладдин словно прирос к каменной ступеньке. Наконец у волшебника лопнуло
терпение, он произнёс страшное заклинание — и земля сомкнулась над
Аладдином.
И только тут Аладдин по-настоящему испугался. Он долго плакал, кричал, умолял
дядю выпустить его из подземелья. Но всё было напрасно. Ведь мнимый дядя его всё
равно не слышал, он ушёл обратно в свою волшебную страну Ифрикию. Он уже
примирился с тем, что никогда не увидит лампу, хоть лампа эта была не простая, а
волшебная: тот, кто владел ею, становился самым могучим волшебником.
Аладдин сел на ступеньки, опустил голову на руки и случайно повернул кольцо,
которое волшебник надел ему на палец, когда посылал его за лампой. В тот же миг
земля задрожала, и перед Аладдином появился страшный джинн.
— Я раб кольца и раб того, кто владеет кольцом. Приказывай, я исполню всё,
что ты пожелаешь, — крикнул джинн громовым голосом.
Аладдин сначала испугался, но потом он вспомнил про кольцо и успокоился.
— Подними меня на поверхность земли, — приказал он джинну.
Не успел он договорить, как очутился наверху, на холме. Нигде не было никаких
следов землетрясения, и только под ногами у мальчика в костре, над которым
волшебник произносил свои заклинания, тлели угли. Аладдин не стал долго
раздумывать и со всех ног побежал домой.
Мать не поверила своим глазам, когда увидела сына. Когда он рассказал ей обо
всём, что случилось, вдова сразу догадалась, что чужеземец — волшебник и что он
только выдавал себя за их родственника. А когда Аладдин вынул из-за пазухи
алмаз, им пришлось зажмурить глаза, — так
ярко сиял этот чудесный камень. Мать с сыном тут же решили продать его. Ведь
вырученных за алмаз денег им хватило бы до самой смерти. А лампу, из-за которой
он чуть не погиб, Аладдин забросил в угол. Но бережливая мать подняла лампу и
начала тереть суконной тряпкой её тусклую железную поверхность. Только она
провела тряпкой три раза, как стены задрожали, и в комнате появился огромный
джинн, страшный, как ночь, со сверкающими глазами.
— Я раб того, кто держит в руках лампу. Приказывай, я всё исполню! — закричал
он громовым голосом.
Вдова от ужаса лишилась дара речи, но Аладдин, который уже встречался с одним
джинном, не растерялся. Он вырвал из рук матери лампу и приказал джинну:
— Приготовь нам вкусный ужин!
Не успели мать с сыном опомниться, как джинн вернулся. Он поставил посреди
комнаты стол из чистого серебра, а на том столе было двенадцать золотых блюд с
вкусными кушаньями; там был и рис с мёдом, и жареные цыплята, и персики, и
апельсины, и хлеб, белый, как снег, и сладкое печенье, и два кувшина самого
лучшего вина.
Аладдин с матерью вымыли руки в розовой воде и сели за стол. Они ели долго,
пока не насытились: ведь таких вкусных кушаний они не пробовали ни разу в
жизни.
Еды им хватило и на другой, и на третий день. На четвёртый день, когда у них
уже не осталось ни крошки, Аладдин снова хотел позвать джинна.
— Не делай этого, сынок, — взмолилась мать. — Я не хочу больше видеть этого
страшного джинна. Оставь волшебную лампу в покое, колдовство не доведёт тебя до
добра. Возьми-ка лучше одно из этих блюд и продай его.
Аладдин отнёс блюдо на рынок и получил за него сто динаров. Так опять
какое-то время они могли жить без забот. Потом Аладдин продал второе блюдо, за
ним третье, пока не отнёс на рынок все двенадцать блюд. Наконец им пришлось
продать и драгоценный стол.
Жили они с матерью хорошо, но Аладдин не терял времени даром. В красивой
одежде он ходил по городу, подсаживался к купцам, знакомился с писарями, слушал
рассказчиков и поэтов, и так мальчик стал умным юношей, он много знал и хорошо
разбирался в людях.
Однажды, гуляя по городу, он подошёл ко дворцу султана. Из ворот вышел
глашатай и закричал:
— Заприте лавки и войдите в дома! Сейчас царевна, дочь султана, пойдет в
баню, и никто не должен видеть её. Тот, кто взглянет не неё, станет сыном
смерти!
Аладдину очень захотелось посмотреть на царевну, ведь все в один голос
твердили, что она самая красивая девушка на свете. Он быстро побежал к бане и
спрятался за дверью, рискуя своей головой. Вскоре показалась царевна со свитой.
В дверях она откинула покрывало, и Аладдин увидел такое прекрасное лицо, словно
роза и жасмин поклялись на нём в вечной любви друг к другу.
Аладдин потерял голову от любви, разом нахлынувшей на него, и с того
мгновения он не знал ни минуты покоя. Словно зачарованный мечтал он только об
одном — стать мужем прекрасной царевны.
Придя домой, он сказал матери:
— Пойди к султану и попроси его выдать царевну за меня замуж.
Сначала мать подумала, что её бедный сын лишился разума. Но он так упрашивал
и умолял ее, что она наконец согласилась. "Видно будет лучше, если я схожу к
султану, — подумала мать, — а то он ещё умрет от тоски".
В подарок царевне Аладдин послал чудесный алмаз, который он принёс из
подземелья. Мать завернула камень в платок и пошла ко дворцу султана.
Пришла она во дворец и затерялась в толпе просителей. Вдова долго ждала, пока
до неё дойдет очередь, и султан позволит ей говорить. Но просителей было так
много, что в тот день султан не выслушал её.
Когда она вернулась домой и сказала сыну, что сходила во дворец напрасно,
Аладдин, всегда такой разумный и спокойный, чуть не сошёл с ума от горя, — так
околдовала его царевна своей красотой. А мать вернулась ни с чем и на другой
день, и через день, пока, наконец, на четвёртый день султан не заметил ее.
— Что тебе нужно? — спросил он вдову.
— О владыка султан! Мой сын хочет жениться на царевне, — сказала сразу старая
женщина.
Султан не разгневался; он решил, что старуха выжила из ума, и расхохотался.
Но он сразу перестал смеяться, когда она вынула из платка огромный алмаз редкой
красы и такой сверкающий, что все вельможи, окружавшие султана, зажмурили
глаза.
— Этот алмаз мой сын посылает в подарок царевне, — сказала вдова и протянула
камень султану.
Султан не мог надивиться на редкий камень, но ещё больше удивлялся он тому,
что такой дорогой камень принесла ему бедная женщина. Всё это
показалось султану подозрительным, он нагнулся к визирю, посоветовался с ним
шёпотом, а потом сказал:
— Ступай и скажи своему сыну, что он получит ответ не позднее, чем через три
месяца.
Вдова обрадовалась, что так легко отделалась: ведь она не верила, что живой
вернётся домой. Бедная женщина низко поклонилась султану и быстро ушла из
дворца.
Аладдин чуть не умер с горя, когда услыхал ответ султана. Но что делать, —
ведь с султаном не станешь спорить. Дни тянулись, как ленивые овцы, и наконец
подошёл к концу третий месяц. Матери Аладдина ничего другого не оставалось, как
снова отправиться во дворец султана.
Султан совсем забыл про неё, но когда он заметил вдову в толпе просителей, он
вспомнил обо всём, нахмурился и долго советовался со своим старшим визирем.
Потом он кивком подозвал её к себе и сказал:
— Моё слово — закон. Но прежде чем дать тебе ответ, я хочу получить сорок
золотых блюд, наполненных точно такими же алмазами, как тот, что ты мне
принесла.
Султан думал, что так он навсегда избавится от странной женщины: кому под
силу собрать такое богатство! Но когда мать вернулась домой и передала сыну
ответ султана, Аладдин вытащил из угла волшебную лампу и начал её тереть. Тотчас
перед ним вырос джинн-великан, с грозным лицом и сверкающими глазами.
— Я раб того, кто владеет лампой, приказывай, я всё исполню.
— Мне нужно сорок невольниц, пусть каждая несёт по золотому блюду, полному
алмазов и драгоценных камней, ещё более прекрасных, чем тот, что я принес из
подземелья.
Не успел он договорить, как его требование было исполнено. Сорок невольниц в
роскошных одеждах стояли перед ним, каждая держала на голове золотое блюдо с
драгоценными камнями. Мать Аладдина, радостная и гордая, повела их во дворец
султана. Люди расступались перед пышным шествием и закрывали глаза, чтобы не
ослепнуть от яркого света; всем казалось, что невольницы несли на головах сорок
солнц.
Когда шествие приблизилось ко дворцу, стража и вельможи застыли от изумления,
потом поднялся гул, словно тысячи пчёл вылетели из улья. Все дивились богатым
одеждам невольниц и сокровищам, которые они несли.
Султан был так потрясён, что, не раздумывая, сказал матери Аладдина:
— Я с радостью отдам царевну в жёны твоему сыну. Скажи ему, чтобы он
немедленно пришёл во дворец: я хочу с ним познакомиться.
Теперь султан думал только о том, чтобы жених понравился царевне; ему не
хотелось упустить такого богатого зятя.
Мать Аладдина поспешила домой с радостной вестью. Аладдин потерял голову от
счастья, он прыгал и танцевал, а когда опомнился, снова вызвал джинна лампы и
сказал ему:
— Достань мне наряд, какого нет ни у одного царевича на свете, самого лучшего
коня, сорок всадников в золотой броне и тридцать невольниц для моей матери.
Джинн сразу исполнил желание Аладдина. Перед домом гарцевали на огненных
конях сорок всадников в сверкающих шлемах и панцирях; два невольника-великана
стояли около золотых носилок, окруженных тридцатью невольницами в покрывалах,
расшитых алмазами и жемчугом.
Аладдин вскочил на вороного коня — такого красавца не было ни у кого на
земле, — великаны подняли носилки с матерью Аладдина, и процес. сия двинулась ко
дворцу султана. Весь город сбежался посмотреть на них: такого зрелища еще никому
не доводилось увидеть. А во дворце все бросились к окнам, чтобы хорошенько
рассмотреть Аладдина и его свиту.
Аладдин въехал во дворец, и султан вышел ему навстречу. Он поклонился жениху
и тут же послал слуг за царевной. Аладдин был хорош собой, царевне он сразу
понравился, словом, всё шло как по маслу, и свадьбу назначили на другой день.
Аладдин от счастья не чуял под собой ног, когда увидел, что царевна от него без
ума, а султан и все вельможи оказывают ему почёт и уважение. Султан повернулся к
жениху и сказал ему:
— Мой дом — твой дом, о дорогой зять. Живи в моём дворце.
— Нет, владыка, — ответил Аладдин. — Твоя дочь достойна лучшего дворца.
Завтра я буду приветствовать свою невесту в её новом доме.
Он расстался с царевной и с султаном и отправился домой. Ночью Аладдин вызвал
духа лампы и приказал ему до рассвета построить дворец, какого ещё не было на
земле.
А наутро в городе снова царило возбуждение. На холме за городом, как раз
против дворца султана, возвышалось такое великолепное здание, что дворец султана
рядом с ним казался жалкой хижиной.
Дворец утопал в пышной зелени садов, где благоухали редкие цветы; деревья
были усыпаны золотыми яблоками, апельсинами и сливами, все дорожки были посыпаны
золотым песком и настоящими рубинами, в родниках бурлила и шумела розовая вода.
Чудесный аромат и волшебная музыка, доносившаяся из этих садов, наполнили весь
город.
У султана захватило дух, когда он увидел это чудо. Он тут же отправился с
царевной во дворец жениха, и в тот же день они справили пышную
свадьбу. Пир был такой роскошный, что редких блюд и яств там было больше, чем
узоров на самом дорогом ковре.
Аладдин был на вершине блаженства. Каждый день гулял он со своей прелестной
женой по садам, под стройными тополями, кипарисами и развесистыми буками; от
полуденного зноя прятались они в золотом зале, в сумерки отдыхали в беседке,
увитой розовыми кустами, а когда всходил месяц, они шли в свою серебряную
опочивальню.
Аладдину казалось, что счастью его не будет конца. Джинн лампы доставал для
него столько денег, сколько ему хотелось. В городе он всё время устраивал
праздники и пиры. А так как Аладдин вырос в нужде, он начал заботиться о своих
подданных. Султан во всём доверял Аладдину и слушался его советов: он не решался
перечить такому богатому зятю.
С помощью джинна, раба лампы, Аладдин разрушил старую столицу и на её месте
построил новый красивый город, где и самому последнему бедняку жилось хорошо. Он
разъезжал по всей стране и следил за тем, чтобы вельможи не притесняли его
подданных. Народ любил его и прославлял в своих песнях и сказаниях.
А тем временем, пока Аладдин заботился о благе подданных и наслаждался своим
счастьем, колдун из далёкой африканской страны не переставал думать о волшебной
лампе. И вот однажды он захотел узнать, что стало с Аладдином в подземелье. Он
начал рисовать на песке волшебной палочкой и вдруг перед ним предстало
удивительное видение: Аладдин в роскошном одеянии прогуливался с царевной в
саду. Колдун не поверил своим глазам и стал гадать дальше. А когда он узнал,
какого почёта и славы достиг Аладдин с помощью волшебной лампы, гневу его не
было конца. Он тут же отправился в путь, чтобы отнять у Аладдина лампу и жестоко
отомстить ему.
Волшебник приехал в тот город, где жил Аладдин, переоделся купцом, подошел к
меднику и сказал ему:
— Сделай мне дюжину медных ламп, только поскорее. Потом он стал ходить с
лампами по городу и кричать:
— Меняю старые лампы на новые! У кого есть старые медные лампы? Меняю на
новые!
Люди смеялись над купцом и думали, что он сошел с ума. Но колдун не обращал
на них внимания. Так ходил он и кричал, пока не подошёл ко дворцу Аладдина.
- Меняю старые лампы на новые! - крикнул он во весь голос. -Меняю старые
лампы на новые!
Царевна как раз смотрела в окно и рассмеялась, услышав купца. Тут одна из её
рабынь предложила испытать купца и узнать, правду ли он говорит.
— О госпожа, — сказала она. — Я видела в комнате нашего господина Аладдина
старую медную лампу. Она вся позеленела и никуда не годится.
Царевна тут же послала служанку за лампой; она и не подозревала, какая сила в
ней скрывается. Служанка отнесла лампу купцу и через минуту вернулась с новой
прекрасной лампой. А старую медную лампу волшебник унёс.
Он выехал за город, спрятался там в кустах и ждал ночи. На рассвете волшебник
потёр лампу. Тут же появился перед ним джинн-великан с ужасным лицом и заорал
страшным голосом:
— Я раб лампы и раб того, кто владеет ею. Приказывай, я исполню все, что ты
пожелаешь.
— Сейчас же перенеси меня и дворец Аладдина со всем, что в нём есть, в
африканскую страну, — приказал волшебник.
Джинн тут же исполнил приказание.
Утром султана разбудил страшный шум. Он выглянул в окно и увидел, что
огромная толпа собралась около холма, где ещё вчера стоял дворец Аладдина.
Теперь на холме ничего не было, дворец исчез, ни камня там не осталось. Султан
от ужаса лишился дара речи, а когда пришёл в себя, начал громко стонать и
оплакивать исчезнувшую дочь. Аладдин в ту ночь был на охоте, и султан тут же
послал за ним слуг.
Когда Аладдин увидел, что случилось, он начал рвать на себе волосы и громко
плакать. Но слезами горю не поможешь и не вернёшь своего счастья. Царевна
исчезла, а с ней и волшебная лампа.
Султан обвинил Аладдина в колдовстве и приказал бросить его в тюрьму. На
другой день ему должны были отрубить голову. Но народ заступился за Аладдина.
Огромная толпа собралась перед дворцом султана. Жители города стали угрожать
султану:
— Если ты не помилуешь Аладдина, — кричали они, — мы захватим твой дворец и
сами освободим его. А тебе придётся худо!
Султан испугался гнева своих подданных и выпустил Аладдина из тюрьмы.
Аладдин словно нищий ушёл из дворца — от всего богатства у него осталось
только платье, что было на нём. В глубокой печали покинул Аладдин родной город.
Он решил уйти в пустыню и там с отчаяния покончить с собой. Так он шёл и,
причитая, заламывал руки. Вдруг нечаянно он повернул кольцо на пальце. Тут же
перед ним предстал джинн и крикнул громовым голосом:
— Я раб того, кто владеет кольцом. Чего ты хочешь? Приказывай! Из-за лампы
Аладдин уже давно забыл про кольцо, и теперь он очень обрадовался своему
неожиданному помощнику.
— Хочу, чтобы ты перенёс мой дворец со всем, что в нём есть, на прежнее
место, а главное, вернул мне царевну и лампу, — приказал Аладдин, не
раздумывая.
— О господин, я не могу этого сделать. Ведь я раб кольца, и не в моих силах
переделать то, что сотворил раб лампы.
— Так хотя бы отнеси меня в мой дворец, — попросил Аладдин.
Не успел он опомниться, как очутился в далёкой африканской стране, в своём
дворце, как раз в той комнате, где, уткнувшись лицом в подушки, лежала царевна.
Она горько оплакивала своего возлюбленного, а когда Аладдин окликнул её, девушка
сначала подумала, что это какое-то новое колдовство.
Аладдин успокоил ее, что это действительно он, живой и невредимый, а не злой
дух. Потом он рассказал ей обо всём, чего она ещё не знала: и о волшебнике, и о
кольце, и о лампе. А царевна пожаловалась ему на злого урода, который хотел
силой взять ее в жёны. И как только она описала его внешность, Аладдин сразу
догадался, что это и есть злой волшебник. Теперь он понял, кто был причиной его
несчастья. После первых радостных объятий царевна и Аладдин начали думать, как
им перехитрить волшебника и счастливо вернуться домой.
Наконец царевна придумала, как провести волшебника. Аладдин согласился с ней
и тут же повернул кольцо. А когда перед ним явился джинн, он приказал, чтобы тот
спрятал его в зарослях на берегу реки, что текла близ дворца.
Вечером волшебник был вне себя от радости, когда царевна согласилась с ним
поужинать. "Наконец-то я сломил её упрямство", — ликовал он про себя. Царевна и
волшебник сели за стол, уставленный яствами и редкими винами. Но красавица даже
не прикоснулась к пище. А когда волшебник спросил, почему она ничего не ест,
царевна ответила:
— О господин, я бы с радостью отведала сейчас того блюда, которое как раз
подали на ужин моему отцу, султану.
— Нет ничего проще, — засмеялся волшебник.
Он достал из-под полы волшебную лампу и начал её тереть. Тут же явился перед
ним джинн, такой ужасный, что царевна вскрикнула и закрыла глаза. Волшебник
приказал джинну исполнить желание царевны, и не успела она прийти в себя, как
раб лампы вернулся и положил перед ней засахаренную кисть винограда.
— Видно, отец очень тоскует по мне, — вздохнула царевна, — раз он за ужином
только это и ест.
И снова она сидела печальная, так и не дотронувшись до дорогих кушаний.
— О царевна, — воскликнул волшебник. — Я с радостью исполню любое твое
желание, только не будь такой грустной. И царевна ответила:
— Ну, что ж. Позови джинна, и я сама его о чём-то попрошу. Волшебник был по
уши влюблён в царевну и тут же начал тереть лампу. Перед ним предстал джинн и
крикнул:
— Я раб того, кто владеет лампой. Я жду твоих приказаний, о повелитель. Чего
ты хочешь? Я всё исполню.
И тут случилось такое, чего волшебник не ждал. Царевна вырвала у него из рук
лампу и крикнула:
— Брось этого злодея в глубокое подземелье и засыпь его грудой камней!
Не успела она договорить, как джинн схватил волшебника и исчез.
Царевна снова сильно потёрла лампу и приказала джинну, чтобы тот привёл к ней
Аладдина. Раб лампы тут же исполнил её желание, и царевна с Аладдином начали
обниматься и танцевать, радуясь своему освобождению.
А потом Аладдин снова потёр лампу, и по его приказу джинн перенёс дворец со
всем, что в нём было, на холм в их родной город.
Султан как раз поднялся со своего ложа после бессонной ночи. С покрасневшими
от слез глазами подошёл он к окну и взглянул на холм, где прежде стоял дворец
Аладдина. И тут увидел он, что дворец снова стоит на своём месте среди чудесных
зелёных садов, где благоухают розы и жасмин. Султан подумал, что это только сон,
и протёр глаза.
Но тут из ворот дворца, держась за руки, вышли Аладдин с царевной. Они
улыбались и кивали султану. Султан побежал им навстречу, обнял их и попросил у
Аладдина прощения за то, что он не доверял ему и так жестоко с ним поступил.
Аладдин рассказал ему о волшебной лампе, и тогда султан взял её и бросил в
самый глубокий колодец, что был на дворе перед окнами дворца, а вслед за лампой
бросил Аладдин в воду и своё кольцо, чтобы никакой злой человек не смог
присвоить эти вещи и причинить людям горе. Колодец тот был глубокий-преглубокий;
каждому, кто смотрел в него, казалось, что он заглядывает в глаза Вечности. А
когда упала лампа, всем показалось, что эти бездонные глаза мигнули вдалеке.
Аладдину и его жене уже не нужны были ни лампа, ни перстень. Они были
счастливы своей любовью, и их страна процветала.
Аладдин снова стал править царством и не переставал заботиться о своём
народе. Жили они долго-долго и совсем забыли про волшебную лампу, а их внуки и
дети их внуков вовсе ничего не знали о ней.
Так кончилась седьмая сказка. Но Шехерезада знала ещё много, много
удивительных историй,
И их она, не повторясь ни разу,
Рассказывала мужу своему,
И жизнь себе спасла благодаря уму,
А нам дала так много чудных сказок.
